Новодевичий 1-го класса необщежительный женский монастырь против Воробьевых гор на берегу Москвы-реки у Девичьего поля

Новодевичий проезд, 1

"Великая княгиня Софья Витовтовна, супруга вел. князя Василия Димитриевича, в 1398 г. была в Смоленске на свидании со своим родителем вел. князем литовским Витовтом. Он отпустил с ней икону Смоленской Божией Матери Одигитрии. В Москве икона была поставлена в Благовещенском соборе, где стояла до времен вел. кн. Василия Васильевича Темного.

Польский король послал в Москву посольство, в котором был епископ Мисаил. По его просьбе и от имени смоленских граждан в 1456 г. великий князь с благословения святителя Ионы возвратил икону в Смоленск, оставив с нее точную копию. Икону торжественно, со всем собором, великим князем, детьми и народом, проводили за город, до Саввина монастыря, где отслужили молебен. С тех пор ежегодно устраивается крестный ход до этого места с молебствием.

В 1514 г. великий князь Василий Иоаннович, внук Василия Темного, возвратил под свой скипетр Смоленск. Покорение Смоленска и ежегодный крестный ход были поводом к созданию монастыря в 1524 г. и в нем соборной церкви в честь Смоленской Божией Матери на том самом месте, где отправлялось молебствие при отпуске чудотворной иконы. В 1525 г. с крестным ходом перенесли икону (т. е. копию. - П. П.) из Благовещенского собора и поставили в монастырской соборной церкви"[1].

Согласно разысканиям М. М. Сухмана, проведенным по летописям, история была несколько иной. Икону Смоленской Богоматери взяли в Смоленске татарские ханы и подарили московскому князю. Провожали ее обратно не до Саввинского монастыря, а до церкви Благовещения в Дорогомилове.

Первая церковь на месте монастыря была заложена деревянной на месте переправы по льду Василия III, возвращавшегося из вновь покоренного Смоленска с образами Смоленской Богоматери и Спаса Смоленского.

"Икона Богоматери Одигитрии Смоленская привезена из Греции в Чернигов в 1046 г. царевной Анной Мономах, женой черниговского князя Всеволода Ярославича. Написана, по преданию, евангелистом Лукой"[2]. Подлинная икона Смоленской Божией Матери, изъятая в 30-х гг. в Смоленский музей, в его описях значится бесследно пропавшей около 1939 г. Современники считают, что она была унесена в народ и до поры сохраняется среди верующих. В соборе г. Смоленска в настоящее время находится древняя копия с нее, взятая из стоявшей над Днепром часовни. В действующей Успенской церкви Новодевичьего монастыря находится другая чтимая копия Смоленской иконы.

"С 1525 г. и поныне ежегодно в монастыре празднуется 28 июля (10 авг. н. ст.) в честь перенесения иконы из Благовещенского собора Кремля в Новодевичий монастырь. В 1979 г. богослужение праздника совершал Патриарх Пимен"[3].

"Монастырь назывался "Пречистыя Одигитрии Новым девичьим"[4] в отличие от Вознесенского монастыря в Кремле, именовавшегося Стародевичьим.

"Великим кн. Василием III, а потом Иоанном IV монастырь был наделен несколькими дворцовыми деревнями и селами и пожалован тарханными и несудимыми грамотами. После смерти царя Феодора Иоанновича супруга его царица Ирина постриглась здесь под именем Александры"[4].

"По смерти царя Феодора Иоанновича в Новодевичий монастырь удалилась супруга его Ирина Феодоровна Годунова со своим братом Борисом Годуновым, который оставался здесь до своего избрания на московский престол"[5].

"В Смутное время монастырь был разорен, несколько раз переходил он в руки неприятеля и служил крепостью; в 1611 г. пан Гонсевский выжег его. Со вступлением на престол царя Михаила Феодоровича монастырь был восстановлен и возобновлен, а при царях Алексее Михайловиче и Феодоре Алексеевиче наделен вотчинами, украшен их вкладами и сделался царским "богомольем". С этого времени начинается процветание монастыря"[4].

"Стены и башни монастыря были возведены в конце XVI в. при Борисе Годунове по образцу Московского Кремля. Крепостные стены, как кремлевские, увенчаны двурогими зубцами. По основным углам крепости поставлены четыре круглые башни, между ними - восемь квадратных. И те и другие башни однотипные. В XVII в. башни были украшены ажурными коронами. Большое строительство началось в монастыре в 1680-х гг., когда правительница Софья Алексеевна принялась его устраивать. В сравнительно короткий срок здесь были возведены почти все сооружения - трапезная палата с Успенской церковью, Преображенская и Покровская надвратные церкви, колокольня, два жилых корпуса для дочерей царя Алексея Михайловича, сестер Петра I - царевен Марии и Екатерины Алексеевен (1683-1688, 1687-1688) и другие, определившие облик монастыря. Все они выполнены в кирпиче с применением белокаменных деталей и связаны между собой единством приемов и форм "московского барокко", отчего ансамбль Новодевичьего монастыря отличает редкая целостность. В расположении зданий также ощущается определенный план. Главные строения поставлены по центральным осям: на оси восток-запад колокольня, собор, трапезная; на оси север-юг Преображенская надвратная церковь, собор, Покровская церковь"[6].

"Для управления монастырских вотчин, суда и заведования сборами монастыря в нем учрежден был особый приказ, который при Петре I был подчинен Преображенскому приказу. Во время стрелецких бунтов в этом приказе производился допрос, на стенах монастыря вешали виновных стрельцов"[4].

По преданию, их вешали перед окнами кельи царевны Софьи, заключенной сюда Петром I с 1689 г. и постриженной в монахини в 1698 г. Здесь же она в 1704 г. и скончалась[5].

"Монастырь входил в полукольцо расположенных за пределами города монастырей (Донского, Данилова, Симонова, Новоспасского и Андроникова), защищавших Москву с юга. В 1591 г. монастырская артиллерия участвовала в отражении нападения на город крымского хана Казы-Гирея. В XVI-XVIII вв. монастырь был одной из самых богатых и почитаемых женских обителей. Он был связан с царским домом и многими боярскими родами. Здесь окончила свои дни первая жена Петра I Евдокия Лопухина, принявшая постриг в 1698 г. в Покровском монастыре Суздаля и переведенная сюда по указу Петра II в 1727 г."[6].

"В 1727 г. согласно постановлению Верховного Тайного Совета, по собственному желанию была переведена из Шлиссельбурга в Новодевичий монастырь бывшая царица Евдокия Феодоровна, а перед тем в монастыре в 1689 г. была пострижена царевна София Алексеевна под именем Сусанны и прожила до 1704 г., перед смертью приняв схиму с именем Софии"[4].

Патриарх Никон, показывая монастырь антиохийскому Патриарху Макарию и его сыну диакону Павлу Алеппскому, сказал, что нет в Московской земле монастыря богаче этого. Крестьян у него было 14 000 душ. Павел Алеппский записал: "Мы дивились и изумлялись... Даже в царских церквах мы не находили таких украшений, как в этой церкви... Все монахини, которые в него поступают - княгини, жены государственных сановников, вдовы и дочери их, являются со своим богатством и всем имуществом: драгоценностями, золотом и камнями и жертвуют их на монастырь"[12].

В 1702 г. Петр I указал 26 мая: в Москве в девичьих монастырях "чтобы врата всегда были заперты и были бы у тех врат караульщики старые, а не молодые люди безотходно и мужского полу никого в монастырь никогда, ни во время святого пения, отнюдь не пущать"[16].

"При начале раскола в монастыре некоторое время содержалась 30-летняя боярыня Ф. П. Морозова"[26].

"В 1724 г. при монастыре было основано заведение для приема и содержания подкидышей и детей женского пола, их находилось более 250 чел., здесь их обучали прядению голландских ниток и плетенью кружев выписанные Петром I питомицы Брабантских монастырей.

С 1764 г. монастырь зачислен в 1-й класс.

В 1812 г. обитель была занята французами и в ней по приказанию Наполеона была устроена батарея; от окончательного пожара монастырь был спасен казначеей Саррой, а главная ризница перед тем вывезена в Вологду"[4].

"Игумения Новодевичьего монастыря Мефодия 30 августа 1812 г. получила приказание от преосвященного Августина: взять ценные вещи и приготовиться к отъезду. Она взяла: икону Смоленской Божией Матери со всеми ее драгоценностями; с прочих икон золотые оклады, венцы, - жемчуги; ковчег, в котором хранится часть Ризы Христа Спасителя, другие ковчеги, сохраняющие частицы мощей разных святых; сосуды золотые с принадлежностями; Евангелия, кресты напрестольные, украшенные жемчугами; ризы и стихари, у коих оплечья и кресты низаны жемчугом, и прочие драгоценности. Все уложила в ящики. 31 авг. выехала на Саввинское подворье, где уже были настоятели других монастырей. Оттуда в Кремль, где дожидались других. В 2 часа ночи обоз выехал в Вологду под надзором ректора академии архимандрита Симеона. В монастыре оставалась казначея монахиня Сарра. Со 2-го сент. наезжали неприятели, но в монастырь не могли попасть - ворота были заперты. 4-го сент. приехало до 2000 войск, две пушки поставили против ворот. Один из неприятелей, сняв сапоги, влез на ограду, сошел вниз и принудил открыть ворота. Два начальника с несколькими рядовыми вошли в монастырь. Сарра упрашивала их не жечь его. Начальники ответили: "Не мы это делаем, а русские". Осмотрели монастырь и ушли, оставив у ворот охрану. 6-го сент. приехал генерал, остановился в келиях игуменьи, а 8-го вошла многочисленная армия. 25-ю сент. приезжал Наполеон, осмотрел монастырь, но с лошади не сходил, приказал взорвать приходскую церковь около монастыря во имя Иоанна Предтечи, что и было сделано. 6-го окт. объявили: кто хочет спасти жизнь, уходите из монастыря. Впрочем, большого принуждения не было. С 8-го на 9-ое в 10 часов пополуночи собрались в поход. При выходе засветили свечи, лепили их к деревянным строениям, иконостасам, кидали на пол, в солому. Оставили 16 человек больных французов, попросив протоиерея отправить их в госпиталь, и уехали. Сарра с монахинями побежали по кельям. Увидели под собором 6 ящиков патронного пороха и 6 бочонков с порохом раскупоренные, на них положены зажженные фитили. Потушили фитили, порох залили водой. Что загорелось от прилепленных свечей, гасили. 12-го окт. казаки увезли оставленных французов"[7].

"Монахиня Сарра не ушла в 1812 г. из Новодевичьего монастыря, так как дала обет Богу жить в нем неисходно... В память спасения монастыря от взрыва устроен придельный храм в честь ап. Иакова Алфеева при Успенской церкви (память его приходится на день спасения - 9 окт.), и ежегодно стали совершать 9 октября крестный ход вокруг монастыря"[8].

"В монастыре имеются следующие замечательные иконы:

1. Смоленская икона Богоматери, список 1456 г., местная в соборном храме.

2. Иверская икона Богоматери, список 1648 г. с подлинной иконы, исполненной на Афоне, - у южной стены соборного храма.

3. Пять икон Симона Ушакова: Господа Вседержителя - местная в соборном храме; архидиакона Никанора и архидиакона Стефана - на северных и южных дверях алтаря соборного храма; избранных святых, соименных членам семейства царя Алексея Михайловича, - около северных дверей собора, и пятая - икона седьмого вселенского собора - в алтаре соборного храма.

В ризнице, помещающейся в трапезе Смоленского храма, замечательны из крестов - золотой, дар царевны Евдокии Алексеевны 1677 г.; много облачений, даренных государями, несколько вещей из царской хоромной посуды: стопы, чарки, блюда; особенно замечательна по редкой работе плащаница, шитая в 1546 г. в монастыре, принесенная в дар Смоленскому епископу Гурию, похищенная поляками в 1612 г., подаренная ими Базилианскому униатскому монастырю в Вильне, в 1820-х гг. пожертвованная монахами в Пулавский музей кн. Адама Черторыжского, в августе 1864 г. отысканная в Клемешковском замке графов Замойских в Люблинской губ. и возвращенная Новодевичьему монастырю.

На колокольне имеется несколько старинных колоколов: 1. малый зазвонный, литой при И. Грозном и митр. Макарии в 1551 г.; 2. данный кн. Алексеем Ивановичем Воротынским в 1628 г.; 3. данный матерью царя Михаила инокиней Марфой в 1630 г.; 4. с латинской надписью 1673 г.; 5. литой в Москве при царе Алексее Михайловиче в 1651 г.

В монастыре сохранились келии, в которых жила царица Евдокия Феодоровна Лопухина в 1727-1731 гг., в них хранится портрет "знамя царевны Софии Алексеевны", писанный масляными красками на холсте, редкий по выполнению.

В соборном храме 4 гробницы: вел. кн. Софии Алексеевны (ум. 3 июля 1705 г.) - в схиме Софии; царицы Евдокии Феодоровны (ум. 27 авг. 1731 г.); царевен Евдокии и Екатерины Алексеевен - сестер Софии; под алтарем храма каменная гробница вел. кн. Анны Иоанновны (ум. в 1550 г.), дочери Иоанна Грозного; плиты кн. Одоевских, Воротынских и др. На кладбище вокруг собора и Успенской церкви могилы: матери митр. Платона Татианы Левшиной (ум. в 1771 г.), поэта-партизана Д. В. Давыдова (ум. в 1839 г.), писателей: М. Н. Загоскина (ум. в 1852 г.), И. И. Лажечникова (ум. в 1869 г.), Н. В. Сушкова (ум. в 1871 г.), А. П. Чехова (ум. в 1904 г.), М. П. Погодина (ум. в 1875 г.), историка С. М. Соловьева (ум. в 1879 г.), археолога гр. А. С. Уварова (ум. в 1887 г.).

На кладбище же, за алтарем соборного храма, находится палатка с крестом, под которой погребена первая игумения монастыря схимонахиня Елена (Девочкина; ум. 18 ноября 1548 г.)"[4].

"В монастыре погребены также: жена старшего сына Ивана Грозного царевича Ивана Елена; боярин Б. Хитрово"[6]; сын С. М. Соловьева философ В. С. Соловьев (ум. в 1900 г.) и его сестра поэтесса Поликсена (псевдоним "Аллегро"); генерал А. А. Брусилов (1853-1926 гг.).

В воспоминаниях Андрея Белого рассказывается, как он ходил сюда на могилу своего отца Н. В. Бугаева, известного математика (в ту пору местность близ Новодевичьего считалась окраиной). О монастырском кладбище он пишет и в стихотворении "Мой друг" (1908), передавая разговор с философом Б. А. Фохтом:

...Новодевичий монастырь

Блистает ясными крестами: -

Здесь мы встречаемся... Сидим

На лавочке, вперивши взоры

В полей зазеленевший дым,

Глядим на Воробьевы горы.

"Жизнь, - шепчет он, остановясь

Средь зеленеющих могилок, -

Метафизическая связь

Трансцендентальных предпосылок.

Рассеется она, как дым:

Она не жизнь, а тень суждений..."[10; 11]

"В 1898-1904 гг. были проведены работы по расширению монастырского кладбища. "Новое" кладбище, обнесенное стенами по проекту арх. И. П. Машкова, разместилось с юга. Ныне оно занимает более 7 га"[37].

"Крестные ходы в монастыре: из Кремля 28 июля; в пятницу Светлой недели - вокруг монастыря; 13 мая в воспоминание основания обители - на колодец Вавилон, отстоящий на 1 версту от монастыря; 1 августа - на Москву-реку; 15 августа внутри обители; в Вербное воскресение и Светлый понедельник; 4 октября; 9 октября в память сохранения обители от неприятеля в 1812 г.

При монастыре помещаются: приют для воспитания сирот-девочек (открыт в 1871 г.), при нем Филатьевское училище; две богадельни для монахинь и послушниц. Монастырь владеет 46 дес. земли под огородами, луговой и сенокосной. В нем (к 1907 г. - П. П.): игумения, монахинь 64, послушниц 49"[4].

Интересные черты монастырского быта перед революцией содержатся в письме А. Н. Руднева 1915 г.: "...31 июля была 15-я годовщина со дня смерти Вл. С. Соловьева. Я с мамой и Н. С. был в Новодевичьем ... панихиду служил молодой вдовый батюшка, всеми уважаемый за религиозность и чистоту жизни (о. Сергий Лебедев, умер в лагере между 1942 и 1943 гг. - Прим. публикатора). Потом мы обошли могилы более или менее известных лиц: Н. П. Гилярова-Платонова, Загоскина, А. П. Чехова, Плещеева, Льва Поливанова, проф. Буслаева и А. Богданова (родителя о. Владимира), почитаемых древних, как будто даже первоначальных, насельниц обители: схимонахини Елены, игумении Домникии и послушницы Феофании (некоторым они являлись во сне, - сказала нам одна словоохотливая монахиня, разговорившаяся с нами у могил странников и юродивых), монахини Сарры, спасшей здания монастыря от взрыва в 1812 г. Когда мы остановились у могил блаженных: Ивана Трифоновича (которого Вы так хорошо знали и так хорошо мне описали, да и я сам припоминаю его наружность с "Соловьевскими" чертами), Симеона Ивановича Бутаева (ум. в 1890 г.) и Феодосия Павловича, умершего еще в 1866 г., к нам подошла монахиня, худенькая, еще не старая, в домашней шапочке, и разговорилась; сказала нам, что Ивана Трифоновича не забывают до сих пор, дают ей на масло для надмогильной лампады; помнит она и "Семенушку": "Этот все сны какие-то видал"; но главным образом она хорошо знала неизвестного мне до тех пор Ивана Федоровича, погребенного слева от Ивана Трифоновича; умер он в 1906 г., на 72-м году жизни. И зиму, и лето он жил в вырытой им на огородах, за монастырем, пещере: "там горушка такая есть" - рассказывала монахиня (мы бы сказали: пригорок, возвышение); "вот он эту горушку-то и прокопал"; прокопал почти насквозь: на противоположной от входа стороне даже стекло (в виде окна) вставил; так тонка была, значит, задняя стена пещеры. Монахиня и длину ее старалась нам определить: "вот как отсюда да до того белого креста", но я не понял, какой крест (из многих) имела она в виду; заметно только, что она показывала немалое пространство. Она сама вместе с другими монахинями бывала в этой пещере; летом там было очень душно, а зимою Иван Федорович согревал себя только тем, что зарывался в сено: печи никакой там не было. Случалось, однако, что у него оттуда кое-что крали. С Иваном Федоровичем жил в этой пещере еще один искатель подвигов: раньше он был в числе братьев киновии, основанной схимонахом Филиппом: на "Филиппушку" воздвигалось гонение; киновия была закрыта, и братия принуждена была разойтись. Вот какие явления были еще возможны в недавнее время: под Новодевичьим монастырем спасались двое в пещерах! - Помянула монахиня и женщин-юродивых: Натальюшку, которая, как сказано на ее памятнике, с 14-ти лет была Христа ради юродивая, а скончалась 68-ми лет, 12 августа 1895 г., и теперь еще здравствующую и посещающую их обитель Варварушку, которую наша монахиня называла прозорливой... Натальюшка погребена вместе с сестрами обители: место их погребения, если смотреть от могилы Чехова, - будет ближе к ограде и кельям в углу. Места для погребения всех этих блаженных людей давала безвозмездно покойная игумения Антония, оставившая по себе светлую память, между прочим - своей нестяжательностью. О ней и об ее тетушке, жившей здесь в монастыре, много хорошего рассказывала монахиня. Тетушка игуменьи отличалась большой щедростью (при скудости средств): все, что получше, раздавала, а себе оставляла что похуже: в день ее ангела одни являлись к ней с подарками, другие, чтобы получить что-нибудь из этих подарков. Жаль, что всего не мог я запомнить! ... "[27].

Монастырь закрыт в 1922 г. и сначала в нем открыли "Музей раскрепощения женщины". К 1926 г. он преобразован в Историко-бытовой и художественный музей "Новодевичий монастырь".

"Трапезную заняли под гимнастический зал, кельи - под ясли, прачечные и общежитие Наркомпроса"[39].

Большинство помещений впоследствии было отведено под квартиры. "Последний храм закрыли в марте-апреле 1929 г."[42].

В 1930-е гг. при уничтожении некрополей других монастырей на Новодевичье кладбище были перенесены останки некоторых выдающихся деятелей культуры, спасения которых удавалось добиться общественности, в первую очередь - Марии Юрьевне Барановской, замечательному знатоку некрополей Москвы (впрочем, по некоторым сведениям, во многих случаях перевозили для виду только памятники, а останки бросали на месте). Тогда на новом кладбище монастыря за южной его стеной вновь встретились не чаявшие уже снова сойтись в этом мире Н. В. Гоголь, А. С. Хомяков, Н. М. Языков, перевезенные с Даниловского погоста, С. Т. и К. С. Аксаковы, Д. В. Веневитинов с Симоновского, артистка Ермолова - с погоста церкви села Владыкино, Исаак Левитан - с еврейского Дорогомиловского и др. После 1917 г. на "новом" кладбище похоронили также прот. И. Фуделя с семьей; писателя Михаила Булгакова, которому по прихоти судьбы достался Голгофский камень от гоголевского захоронения в Даниловском монастыре; духовидца Даниила Андреева (сына писателя Леонида) рядом с его умершей еще до революции матерью А. М. Велигорской; покончившую самоубийством (?) жену Сталина Н. С. Аллилуеву.

Вслед за тем новую территорию расширили еще "новейшей", отгородив ее добавочной стеной с юга. Саму стену в основном заселили захоронениями деятелей советского времени. В земле этой территории упокоились Н. С. Хрущев (памятник работы Э. Неизвестного), В. Хлебников, художник П. Митурич и жена его Вера Хлебникова, а также единственный на новой территории покрытый крестом Вл. Фаворский и др. Наконец, в новейшей части собралось столько надгробий современных деятелей, что с 1977 г. она была "временно" закрыта для свободного посещения, о чем снаружи вывешена фундаментальная доска. В начале перестройки кладбище ненадолго открыли, но потом закрыли вновь и отдали посещение на откуп кооператорам. В настоящее время (1990) осмотр новых кладбищ доступен за мзду в один рубль в основном в составе "организованных экскурсий".

В 1967 г. очевидец записывал: "Стены монастыря приходят в упадок. За последние годы большинство жителей из монастыря выселено, он превращается в музей, строения которого реставрируются. Служащие музея жалуются, что на восстановление отпускают мало средств и стены его быстрее разрушаются, чем их ремонтируют".

В 1960 - нач. 1970-х гг. выделялись два прясла стен, выкрашенных в связи со съемкою близ них кинофильма "Война и мир".

К 1990 г. реставрация в монастыре продвинулась вперед. Помимо храмовых зданий, следующие гражданские строения стояли под охраною государства под № 318: "14 прясел крепостных стен XVI-XVII вв.; башни: Никольская северо-восточная, Иоасафовская квадратная на восточной стене, Швальная квадратная на восточной стене, Чеботарная круглая на юго-востоке, Покровская квадратная на южной стене, Предтеченская квадратная на южной стене, Сетунская круглая юго-западная, Затрапезная квадратная на западной стене, Саввинская квадратная на северо-западной стене, Напрудная круглая северо-западная, Лопухинская квадратная на северной стене, Царицынская квадратная на северной стене; Просфорня при колокольне 1686-1688 гг.; Трапезная и палаты царицы Ирины XVI-XVII вв. при церкви Амвросия; Палаты царевны Марии Алексеевны, 1680 г.; Палаты у северных ворот (Лопухинский корпус), кон. XVII в.; Кельи у Швальной башни, кон. XVII в.; Певческий корпус, кон. XVII-XVIII в.; Казначейские палаты XVII, XVIII вв.; Стрелецкая караульня у Никольской башни, кон. XVI - нач. XVII в.; Больничные палаты, кон. XVII в.; Стрелецкая караульня у Чеботарной башни, кон. XVI - нач. XVII в.; Стрелецкая караульня у Сетунской башни, кон. XVI - нач. XVII в.; Стрелецкая караульня Напрудной башни (палаты царевны Софьи) кон. XVI - нач. XVIII в.; Сторожка у северных ворот, XVII в.; Служебная постройка у южной стены, XVII-XVIII вв.; Филаретовское училище, 1815, 1878 гг.; Часовня-мавзолей Волконских, нач. XIX в.; Надгробия на территории монастыря, XVI-XIX-XX вв."[28].

Большая часть зданий монастыря занята филиалом Гос. Исторического музея "Новодевичий монастырь" (собор и др.) и отделами этого же музея: здесь находятся отдел оружия, отдел древнерусской живописи, отдел реставрации, часть отдела дерева - культовая, часть отдела керамики - изразцы, научно-просветительный отдел.

Осенью 1943 г. в монастыре были открыты Московские богословские курсы, а 14 июня 1944 г. - Богословский институт, позже преобразованные в Московские духовные семинарию и академию и переведенные в Троице-Сергиеву лавру. При этом некоторое время действовала Преображенская церковь над сев. вратами, после чего ее вновь закрыли для богослужений. В 1980 г. был заключен договор об открытии ее вновь в качестве домового храма митрополита Крутицкого и Коломенского (т. е. Московского, за исключением непосредственно г. Москвы, подчиненной самому Патриарху).

Резиденция митр. Крутицкого и Коломенского (с 1977 г. по настоящее время - владыки Ювеналия) находится в Лопухинском корпусе с запада от надвратного Преображенского храма. Речи, произнесенные при открытии Богословских курсов и института митр. Григорием (Чуковым), см. в его книге "Избранные речи и слова" (Л., 1954. С. 61 и сл.).

В Новодевичьем монастыре жил знаменитый реставратор П. Д. Барановский (ум. в 1984 г.).

К 1917 г. в монастыре было 7 храмов (в т. ч. 1 передвижной) с 13 престолами.

К 1990 г. действовали 2 храма с 4 престолами; 4 храма с 7 престолами передаются в течение нескольких лет согласно письму Патриарха Алексия 11 от 31.8.1990 г. верующим. 2 престола в действующем храме упразднены. Передвижная церковь разрушена.

В ноябре 1990 г. стараниями общества "Радонеж" восстановлен крест на могиле С. М. Соловьева[43]. 26 декабря того же года зверски убит настоятель крестовой церкви Новодевичьего монастыря игумен Лазарь[44].