Церковь Димитрия Ростовского в селе Очакове на речке Навексе (Вешке) - первый, каменный зимний храм

ул. Генерала Дорохова, против д. 18

"Владельцы села: Лобановы-Ростовские - 1623-1717; Опочинины - 1757-1781; Хресковы - 1781-1788; Е. Н. Нарышкина - 1812-1852; Н. П. Головин - 1855-1861.

В доме имения жили масоны Трубецкие, на кладбище погребен был масон Шварц"[2].

Здесь стояла древняя церковь 1717 г.[1]. Нынешнее здание выстроено на ее месте "в 1757-1759 гг."[2] - или "в 1761 г. Престол один - Димитрия Ростовского"[3]. Первоначально же храм был во имя Похвалы Богородицы[1].

"Церковь 1761 г. От парка сохранялись липовая аллея и копаный пруд"[4].

"Селом владел Михаил Матвеевич Херасков, ректор Московского университета"[4].

"В 1781 г. Очаково было куплено поэтом М. М. Херасковым, который поселился здесь вместе со сводным братом Николаем Никитичем Трубецким. Известный поэт и театрал конца XVIII в. И. М. Долгорукий вспоминал, что в Очакове "был кабинет в саду, в котором помещены вензеля всех занимающихся литературой... Там ежедневно происходили очарования; разнородные сельские пиршества: театры, иллюминации, фейерверки и все, что может веселить ум и чувства... Бессмертный наш пиит, старец Херасков... в липовой роще, ходя задумавшись, вымышлял свои песни в то время, как в регулярном саду вся фамилия Трубецких предлагала гостям всякие сюрпризы. Москва переносилась вся в их мирное и волшебное увеселение". У Хераскова в Очакове жил Петр Иванович Страхов - крупный ученый-физик, переводчик, театрал, ставший в 1805 г. ректором Московского университета; одно время он был личным секретарем Хераскова, который и помог талантливому юноше получить образование. Здесь жил также поэт Ермил Иванович Костров, сын простого крестьянина, при содействии того же Хераскова получивший должность официального "университетского стихотворца". С Очаковым связано и имя гитариста-виртуоза, композитора и педагога Михаила Тимофеевича Высотского, сына крепостного приказчика Хераскова, которому его хозяин дал образование, а по своей смерти завещал отпустить на волю. Со смертью Хераскова оживленная литературно-музыкальная (добавим: и розенкрейцерская. - П. П.) деятельность в этом замечательном уголке Подмосковья прекратилась. В 1812 г. усадьбу разорили французы. И. М. Долгорукий, побывав там после их изгнания, писал: "Теперь все это руины, все мертво"[7].

По словам старожилов, записанным Н. И. Якушевой, храм был закрыт в 1934 или в 1940 г. и превращен в овощной склад. При этом безуспешно постарались смыть стенные росписи. Затем с храма содрали позолоченные купола, чтобы снять сусальное золото.

Как отмечал в конце 1960-х гг. М. Л. Богоявленский, когда в ту пору принялись церковь реставрировать, местные жители подумали было, что ее вновь откроют и им не придется отправляться теперь в храм за тридевять земель. Да не тут-то было: объявили, чтобы даже захоронения с церковного погоста, кто желает, вывозили за Москву, ибо кладбище будет сноситься (снесено было к началу 1980-х гг.). В 1972 г. вокруг храма стояли леса и шла реставрация; росписи внутри еще сохранялись. К 1978 г. леса сняты, ремонт извне окончен, на куполе и колокольне вновь поставлены кресты. Но внутри все выгорело: стены закопченные, от иконостаса остались лишь обуглившиеся бревна.

Здание храма стоит на государственной охране под № 380[6].

Рядом до 1967 г. сохранялся старинный господский дом[8], переделанный в начале XIX в. во вторую церковь. Затем это деревянное строение было снесено.

В 1990 г. согласно просьбе Патриарха Алексия II исполком Моссовета возвратил храм верующим. Богослужение возобновлено осенью 1992 г.